Серпентоиды

В 1874 г. в Самару прибывает принц Иерусалимский, Кипрский и Армянский Михаил Люзиньян, потомок феи Мелизины, женщины-змеи. (Нов.Водолей, №18,94)

Существование серпентоидов - всего лишь гипотеза. Но ее актуальность несомненна, особенно в предверии надвигающегося экологического кризиса, грозящего поставить под сомнение само существование человека на Земле. Некоторые специалисты предполагают: если во время грядущего экологического лихолетья на Земле уцелеют представители хотя бы четверти из ныне живущих видов, то через 10 миллионов лет планета вновь сможет обрести разумную Расу.

Что будет она знать о нас, о наших достижениях, мечтах, ошибках? Не станет ли в те далекие времена человек лишь одним из многих мифических существ, населяющих их новые сказки? Кто знает? Все покрыто непроницаемой завесой времени.

К рассматриваемой теме “Серпентоиды Самарской Луки” хорошо подходит еще один рассказ, имеющийся в нашем архиве. Однако он несколько фантастичен, хотя автор и просит воспринимать его как быль, а не как фантазию.

Рассказчик (мы будем называть его так) ныне весьма уважаемый человек в городе Самаре, и потому, согласно его просьбе мы не будем открывать этот источник информации. Скажем лишь, что в молодости он очень любил лазить по пещерам и штольням. А конец этому увлечению положило весьма своеобразное приключение.

Забравшись однажды в Ширяевские штольни, в дальнем штреке он попал под обвал. Теперь предоставим слово самому рассказчику (в авторской обработке текста):

“Вначале я шел по знакомым извилистым галереям, стены которых были покрыты всякими надписями и рисунками. Постепенно последних становилось все меньше и меньше. Ход сужался. Я прошел несколько довольно свежих обвалов. Тут, пожалуй, следовало бы повернуть назад, но впереди. где-то на уровне живота, я вдруг увидел довольно широкий лаз.

Посветив туда фонариком, я обнаружил, что лаз - это проход в стене, ведущий в относительно широкий коридор. Однако меня беспокоил его потолок - здесь над самой головой нависали огромные неровные глыбы. Было душно. Но я пролез в лаз, и, согнувшись, встал на сыпучку. Камни под моим весом пришли в движение, раздался глухой удар. Через секунду я падал куда-то вниз, в обнимку с какой-то булыгой. Очнулся я во тьме. Фонарик, к счастью, оказался цел. Я бросился к лазу - и испытывал настоящую панику. Лаз, через который я попал в эту галерею, был надежно похоронен под множеством рухнувших обломков. Практически обвалился весь угол этой пещеры.

Некоторое время (часы разбились при падении) я лихорадочно пытался прокопаться через завал. Но это оказалось делом весьма безнадежным.

Невероятно устав от бесплодных попыток, я некоторое время просто лежал на камнях. Немного успокоившись, я принялся исследовать оставшуюся часть штрека. Она, как выяснилось, была очень невелика.

Тут я вспомнил, что еще залезая в этот тупик, я отчетливо ощутил, насколько в нем удушлив воздух. Но теперь, казалось, он словно посвежел. Обвал, заваливший лаз, открыл невидимую щель, откуда шел свежий холодный воздух. Вот так, отбросив несколько довольно крупных обломков, мне удалось расширить проход на столько, что в щель стало возможным протиснуться. Тут оказалось, что щель переходила в узкий, практически вертикальный колодец, уходящий куда-то в недра горы. Из колодца ощутимо тянуло холодным свежим воздухом, и это обещало спасение. (Наши походы по штольням и пещерам в одиночку, без специального оснащения, без запаса еды и воды, а главное - без страховки, были безусловно, весьма опасны, но по молодости мы не думали об этом). Искать же меня в недрах Жигулей, особенно в ближайшее время, вряд ли кто-то стал. Впрочем, найти кого-то здесь представлялось весьма проблематичным делом. Осознав все это, я полез в колодец. Не знаю, сколько времени длился спуск. Упасть тут было невозможно - слишком узкой была щель, через которую я в некоторых местах лишь с большим трудом протискивался вниз.

Фонарик помогал мало и приходилось двигаться на ощупь. Несколько раз от усталости и страха я засыпал, заклинившись между стенками. Приходил в себя от жажды и продолжал спускаться. В конце концов колодец вывел меня к потолку большого пещерного зала.

Каким-то чудом мне удалось спуститься на пол. Зал был заполнен сталактитами и сталагмитами, и это было фантастическое зрелище. Впрочем, тогда мне было не до него. Некоторое время я кружил по залу, пока случайно (или ведомый каким-то шестым чувством) я вдруг не оказался около родника. окруженного сверкающими, словно иней, кристаллами. Напившись воды, я некоторое время отдыхал, напряженно размышляя, что же делать дальше. Поток воды, поднимавшийся со дна каменной чаши, куда-то утекал, петляя между сталактитами. Я пошел по течению воды.

Лес из сталагмитов и сталактитов кончился внезапно, потолок подземного зала резко ушел куда-то вверх. Я стоял на берегу огромного подземного озера, которое, тускло поблескивая в луче фонаря стремилось куда-то вдаль, так что его очертания терялись во мраке. Берега озера оказались удивительно ровными и гладкими. Потушив фонарик, я некоторое время прислушивался к себе - какое же направление движения выбрать. И тут, в полной темноте подземелья, мне показалось, что справа, шагах в двадцати от меня из скалы выбивается какой-то легкий голубоватый свет. И я пошел в ту сторону.

Дальше все было, как во сне. Узкая щель оказалась затянутой льдом. Уже потом я узнал, что геологическая партия под руководством А.С.Баркова, исследовавшая карст Самарской Луки в 1930-1931 годах, открыла в Жигулевских горах существование очень древнего (возникшего до юрского периода) карста. Отдельные полости которого были заполнены льдом. В данном случае я его как раз и встретил, и это лед светился слабым голубоватым светом.

И тут произошло что-то весьма странное - мое сознание словно отключилось, исчезли чувство страха и голода. Тело двинулось вперед словно само собой. Я больше не мог управлять телом, и двигался, словно по принуждению. Так я преодолел щель - и оказался в узком коридоре. Представьте себе огромные ледяные блоки, тесной группой прижатые друг к другу. Это были именно отдельные блоки, а не сплошная ледяная стена. Их окраска, белая в середине., ближе к краю приобретала голубой отлив. Но самое удивительное (хотя тогда я был лишен способности удивляться - сердцевину этих ледяных кубов занимало некое существо, вернее, таких существ, вернее, таких существ здесь было много, словно в ледяных кристаллах тысячекратно отражалось порождение некоего кошмарного сна. Каждое из таких существ занимало один ледяной куб. Описать их чрезвычайно трудно: прежде всего голова, нависающая над телом, огромные фасеточные глаза навыкате, большая надлобная шишка, маленькие, скрюченные и прижатые к животу лапки или ручки. Туловище - что-то вроде мягкого кокона, свернутого в трубочку и также поджатого к животу.

На первый взгляд эти монстры были изумительно похожи друг на друга. Но по мере того, как я шел по ледяному коридору, в моем сознании фиксировались их незначительные различия. Можно было проследить, как от одного существа к другому увеличивался размер их черепной шишки, глаза становились все больше и больше, при этом постепенно отодвигаясь к ушным впадинам. Возрастали и сами размеры неподвижных фигурок.

Кубы тянулись справа и слева, образуя непрерывный коридор. Некоторые из них были словно затянуты паутиной трещин, другие же были полностью покрыты матовой белизной. В таких местах я ощущал некую непонятную печаль. Но подобных участков было мало.

Затем от одной к другой фигуры стали опять уменьшаться. Складывалось ощущение, хотя объяснить его я не мог, что было какое-то нарушение в их гипертрофированных пропорциях. Тут ледяной коридор разделился на два. В левом, насколько хватало глаз, продолжали тянуться кубы с уже знакомыми уродцами. В правом были опять же те кубы - но монстры в них стояли уже ставшей привычной черепной шишки.

В этот момент мое тело, помедлив несколько минут, выбрало левый коридор. Дальше большой кусок из моей памяти просто отсутствует, однако мне кажется. что я все так же шел, шел по странному коридору, а по обеим его сторонам тянулись все те же кубы с уродцами. Наверное, их там было не меньше миллиона.

Следующее сохранившееся воспоминание т- все тот же коридор, а на его полу - словно два огромных солнечных зайчика, наложенных один на другой. Пройти мимо них не было никакой возможности, и я вступил в центр этого светящегося круга. В тот же момент что-то чудовищное со всего размаха ударило меня по голове, и больше я ничего не помню.

Очнулся я уже на вершине Поповой горы. Свежий ветер обдувал мое лицо. В момент включения сознания мне показалось, что рядом со мной сидела большая собака, но вот за это я поручиться не могу. Потом я узнал, что время моего путешествия под землей заняло пять дней”

Закономерен вопрос - насколько можно доверять этому рассказу? Конечно, проще всего предположить, что он явился следствием перенесенной при обвале травмы. Но в рассказе слишком много любопытных деталей. Так было ли данное путешествие реальным событием в нашем физическом мире, или же здесь наблюдалось тонкое ментальное воздействие на психику человека? Этого сказать точно мы не можем.

Легенда о ледяных пещерах в Жигулевских горах имеет весьма долгую историю.

Удивительная энергетика этих мест, в сочетании с преданиями об “открывающих” скалах, подземных палатах и т.д. - позволяет предположить, что вышеприведенный рассказ может быть истинный.

Молодой человек волей обстоятельств попал в “потайные подземные палаты”, где “до часа сужденного” скрыто нечто. “Система” активизировалась и в определенный момент он сказался на поверхности.

Напомним лишь, что при “пробуждении” на вершине горы рассказчик, по его словам, мельком видел собаку. Нам представляется, что это была не собака - а Айур (или Ай-Нур).Уже не раз писалось о связи этих полулегендарных животных с различными мифическими существами, предшествовавшими человеку. (См.статью “Сказка ложь. да в ней намек”, газета “Время Икс”, №15-17 за 1994 год).

Айуров можно сравнить с нашими серпентоидами, и у них оказывается много общего: мертвящей, зачаровывающей или гипнотический взгляд.

Большую часть года и те, и другие проводят, впав в спячку. Живут айуры, и серпентоиды под землей, где в склонах холмов и оврагов роют длинные ходы - норы. Айуры также имеют огромную голову с широко раздвинутыми глазами. Еще айуры, подобно серпентоидам живут в строго определенных местах. Одно из таких мест, долгое время известное людям лишь по древним преданиям - Золотая Пещера. Правда, она была обнаружена в реальности в ходе полевых исследований группы “Авеста” весной 1994 года. Из легенд известно, что айуры служат некоему “Хозяину Собак”, однако кто он - точно неизвестно.

Можно предположить, что айуры - один из последних “продуктов” работы генетических лабораторий наших серпентоидов, предназначенных для активного сбора информации во внешнем мире. И вот когда, после многовекового забвения, сработала транспортная магистраль этих “хозяев”, которая и вынесла рассказчика из подземелья на Попову гору, один из айуров поспешил за ним с проверкой. Насколько верны наши предположения, могут показать только дальнейшие исследования.